Жизнь в городе постепенно налаживалась. Закапала ржавая вода из водопроводных кранов, затем хлынула прозрачная, чистая невская вода. Не нужно было больше ходить за водой к проруби!

Затем появилась новая радость: вновь зазвенели веселым звоном трамваи, сначала грузовые, а потом и пассажирские!



Все эти новшества, конечно, не пришли сами собой: за этим стоял великий труд ленинградцев, отдававших свои жизни, чтобы вернуть своим соотечественникам былые и необходимые условия жизни!

Однако, фронт все еще был близко, еще рвались снаряды, свистели бомбы, завывали сирены воздушных тревог. Фронт и город сплелись; защищавший себя Ленинград был виден из окопов. На фронт и обратно люди ходили пешком или ехали поездом. Ленинградские женщины устремились в опасные походы на фронт, навещая своих родных бойцов.

В конце апреля 1942 года мы втроем-мама, Роза и я- направились в Колпино*, где находилась папина военная часть, в трех километрах от передовой линии. Ехали мы поездом с Московского вокзала. Вышли на какой-то станции; когда уже смеркалось, прошли нескольких часовых, которые нас с трудом пропустили. Долго шли полем, потом-через Ижорское кладбище. Там нам открылось страшное зрелище: кругом лежали трупы, и один из них-труп женщины, а по бокам от нее-трупики ее детей-мальчика и девочки. Над ними громко каркали вороны...

Сердца наши сжались от страха и жалости к этим невинным жертвам.

Вокруг нас мелькали зарева пожарищ, раздавались свист и взрывы, но мы продолжали идти вперед.

Наконец, появились первые дома, в которых квартировали наши бойцы. Мы стучались в несколько домов, но никто нашего папы не видел. Одна женщина призадумалась на наш вопрос, стала что-то вспоминать, а мы стояли прикованные, ожидая ее ответа...Ответ мог быть разный...

Все же нам удалось найти папу! Мы вошли в указанную нам избу, там находилось несколько солдат, но папы среди них не было: он был с группой бойцов на вечернем задании.

Солдаты нас сердечно встретили, расспрашивали про Ленинград и голод. А потом усадили нас за стол возле ребристой печки, продырявленной пулями, поставили перед нами огромный котел с холодной гречневой кашей и умиленно смотрели на нас, как мы с Розой ее "навернули". Мама не притронулась к еде.

Под утро появились солдаты, одетые в белые маскировочные костюмы, а среди них-наш папа. Много было слез и разговоров!

Мы пробыли в Колпино три дня. Солдаты кормили нас супом с нечищеной картошкой. Нам категорически запрещалось выходить из дома. Было тревожно: кругом гудело, свистело и сверкало.

Солдаты находились в боевой готовности, двери хлопали: постоянно кто-то входил и выходил. Менялись смены.
Мы старались быть хоть чем-нибудь полезными: прибирали комнаты, подметали полы, мыли посуду. Мы стали друг к другу привыкать. Папа был постоянно занят, выполняя свою военную службу.

Однажды командир позвал маму и посоветовал нам уезжать: к Первому Мая ожидалось крупное наступление вражеских сил. И мы вернулись в Ленинград.

Расставались мы тяжело, зная, что предстоит тяжелый бой за Ленинград. И что произойдет с каждым из них-выдюжит или будет ранен, или останется лежать на сырой ленинградской земле...

Нас снабдили продуктами, в том числе и бидоном с супом из нечищенной картошки. Нести его было тяжело, но мы, оглядываясь на гостеприимный солдатский дом, боялись расплескать эту драгоценную ношу и со страхом обходили пограничников.

----------------------
* Городу Колпино были вручены Почетные звания: "Город воинской славы" и звание "Город-герой"