Лариса Мондрус

Звезда № 1 советской эстрады конца 60-х – начала 70-х годов. И первое, что всплывает в памяти, – ее неувядающий шлягер “Синий лен”, кстати, до того звучавший по радио без особой популярности.

Первый успех пришел к ней еще в начале 60-х. когда юная выпускница 22-й рижской школы стала солисткой знаменитого на весь Советский Союз Рижского эстрадного оркестра (РЭО). Тогда же она вышла замуж за Эгила Шварца, композитора, музыканта и руководителя РЭО. И вот уже сорок лет (!) эта красивая пара демонстрирует нам издалека яркий пример многолетней любви и глубокой привязанности.

Рижская эстрада той эпохи была однозначно ориентирована на западную музыку, на стиль симфо-джаза, на оркестры Г.Миллера, Г. Джеймса, С.Кентона. В Латвии и в смрадные годы послевоенных репрессий и много позже никто не пытался “разгибать саксофоны”. В то время как в Москве и Питере (не говоря уже о провинции) для развлечения молодежи усиленно насаждались падеграсы и краковяки, в Латвии (в Эстонии и Литве тоже), как и прежде, игрались танго и фокстроты. Москва до поры мирилась с этой вольностью: “У них там еще живы остатки буржуазного прошлого, ничего, мы скоро искореним эту безыдейщину”.

Я малость подробно говорю об этом, чтобы подчеркнуть, на каких дрожжах расцвел талант Ларисы Мондрус. Ее творческое кредо можно было сформулировать в двух словах: “Ничего советского!”. И в этом – истоки ее “тихого” конфликта с властью.

Имя Мондрус еще не звучало на устах широких масс трудящихся, а слух о прекрасной рижанкв с дивным голосом докатился до столицы. Почти “не глядя” ее приглашают в свои оркестры О.Лундстрем и Э.Рознер. Она выбирает последнего. Эдди Игнатьевич в то время руководил наверное самым популярным у нас оркестром (вспомните “Карнавальную ночь”!) и безуспешно, как мне кажется, пытался соединить в своей музыке советскую “идею” и западный стиль. Э.Шварцу, ставшему дирижером и аранжировщиком его оркестра, он говорил: “Ну, мы-то с тобой все понимаем, мы же одной крови”.

Песни Э.Рознера не назовешь “этапными” в творчестве певицы, хотя безусловно они имели “историко-биографичекое значение”, и работа в оркестре явилась для Мондрус своеобразным мостиком или трамплином в плане интеграции в столичную среду.

Первым хитом Л.Мондрус (хотя полагаю, она отнюдь не шлягерная певица в нашем понимании) стала песня Г.Портнова “Неужели это мне одной. К сожалению, в фильме для которого она предназначалась, режиссер остановил свой выбор на М.Кристалинской, имя которой было уже хорошо раскручено (но я не умаляю достоинств последней).

Основную лепту во всесоюзную известность Ларисы Мондрус, мне кажется, внесло Центральное телевидение. Начало положил “Новогодний огонек” от 31 декабря 1964 года, где Мондрус засветилась “Лунным светом” Э.Рознера, Певица показывается и в других телепередачах: “Проспект молодости”, позже – “Кабачок 13 стульев”. Помимо прочего, она выступает в эфире “Маяка” и “Юности”, поет в популярной радиопередаче “С добрым утром!”, записывается на пластинки журнала “Кругозор”, снимается в кино (“Дайте жалобную книгу” и др.).

Звездным часом для 22-летней рижанки стал “теле-огонек” в ночь на 1 января 1966 года, когда Мондрус “засверкала” в самом центре внимания – за одним столом с космонавтами Ю.Гагариным, Л.Леоновым и П.Беляевым. Тогда она исполнила песню Э.Итенберг “Нас звезды ждут” и упоительно-ликующий твист Э.Шварца “Милый мой фантазер” (“наш ответ” “Моему Васе” в исполнении Нины Дорды).

Запись этого знаменательного “Огонька”, что вышел в телеэфир в ночь на 1 января 1966 года: праздничная атмосфера в Останкине, сверкающая елка, гирлянды, шампанское, музыка. И сияющая 22-летняя Лариса Мондрус за одним столом с Юрием Гагариным, Алексеем Леоновым, Павлом Беляевым (последние двое совершили в марте 65-го полет на корабле “Восход-2″), Ну кто еще из эстрадных артистов удостаивался тогда такой чести?! Ведущая “Огонька” Татьяна Шмыга объявляет: – Товарищи операторы, в кадре наш ассистент Лариса Мондрус (по ходу вечера певица выполняла обязанности помощницы ведущей). Покажите ее как-нибудь получше. Леонов, стоящий за телевизионной камерой, подал знак “будет сделано!” – и Лариса запела: Друг, в небо взгляни, Светят звезды там… Снимали Мондрус сразу три знаменитых “оператора”: Гагарин – на любительскую кинокамеру, Леонов и Беляев – на студийные, телевизионные. После кантиленной песни Элги Игенберг Леонов приветственно улыбнулся: – Спасибо, Лариса, но мне кажется, вы очень увлеклись: до звезд еще так далековато. – До Луны гораздо ближе,- поддержал его Беляев. – Ну что ж, принимаю,- задорно согласилась Лариса,- и готова немедленно спуститься со звезд… – На Землю? – Нет, на Луну. Пританцовывая под твист Шварца, Лариса снова вышла на импровизированную сцену перед камерами: Ты сказал, что хочешь В этот раз Погулять со мной… Во время оркестрового проигрыша Леонов, сняв наушники, успел даже потанцевать с певицей, настолько зажигательно звучала музыка….”

С московским мюзик-холлом артистка совершает первую свою поездку за границу – в Польшу (тогда, замечу, и на гастроли в соцстраны молиться надо было).

Для очередного “Новогоднего огонька” Мондрус в паре с М.Магомаевым записала первый игровой клип – “Разговор птиц”, произведя изрядный фурор -такого красивого дуэта, тем более с “объяснением в любви”, наше телевидение еще не знало.

Складывалась на редкость парадоксальная ситуация: популярность Мондрус у слушателей создавалось не благодаря, а скорее вопреки властям. Ее приглашают петь в Чехословакию и ГДР, а в Росконцерте заявляют, что заявок на Мондрус нет. Людям нравятся ее песни о простых человеческих чувствах, а чиновники Минкульта настойчиво рекомендуют ей “гражданскую тематику”. “Душенька”, ну что вы о любви да о любви. Включите в репертуар что-нибудь патриотическое, – советовал ей один опытный администратор, – Подготовьте, к примеру, “Песни военных лет”. Там (палец вверх!) это оценят. Глядишь, и звание получите…”

Конечно, иногда приходилось идти на компромисс: записывать ура-патриотические опусы Вано Мурадели (от этого, кстати, зависело вступление Э.Шварца в Союз композиторов), в угоду “текущему моменту” исполнять такие фальшивые вещи, как “Улыбайся” маститого творца песенного официоза С.Туликова (удивительно, как ловко молодая певица играла “оптимизм”, да еще успевала за торопливой фонограммой оркестра).

Без объяснения причин Мондрус вдруг лишали сольных концертов или находили для этого смехотворный предлог. Однажды такой запрет был вызван тем, что она осмелилась выступить в Звездном городке в мини-платье – видимо, стройные ножки певицы могли нанести удар по нравственным устоям советских космонавтов. В другой раз Мондрус сняли с юбилейной праздничной программы уже за “макси” (от Славы Зайцева) – длинные лоскутные рукава ее платья показались кому-то из жюри “лохмотьями”.

Вот так, вместе с осознанием всенародной признательности росло в ней и сопротивление той эстетике “лучезарной жизни”, которая внедрялась Системой на советской эстраде.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стала история с диском -гигантом, который зарубил на худсовете один композитор-классик: ему не повкусился “пессимизм” песни “Листопад” и некоторых других в исполнения певицы.

Мондрус и Шварц подают документы на выезд, и в марте 1973 года тихо и, слава Богу, без проволочек покидают СССР. Летом того же года, когда они еще ждали в Риме немецкой визы (об эмиграции в Израиль речи не было), наши “Известия писали: “Только тогда, когда потеряешь родину, начинаешь по-настоящему понимать, насколько велика эта потеря.., – сказала бывшая жительница Одессы Фрида Тикер в беседе с корреспондентом ТАСС. -Поддавшись на уговоры сионистской пропаганды и выехав из Советского Союза, мы совершили большую ошибку, которая исковеркала нашу судьбу.

Первая проблема – это устройство на работу по специальности. Музыкантам, врачам, юристам как великое благо преподносится возможность устроиться чернорабочим или подмастерьем… Певцам и музыкантам, таким, как, например, в свое время известной в СССР Ларисе Мондрус, приходиться зарабатывать на жизнь пением с ресторанных подмостков, откуда при малейшем непослушании хозяин выгоняет без уведомления…”

Потом мы слышали другие байки (придуманные, быть может, в недрах “Комитета глубокого бурения”), что, дескать, певица застрелилась на лестнице посольства в Израиле, что утонула и т.д. и т.п.

На Западе Мондрус, начав практически с нуля, добилась того, о чем в Союзе и мечтать не могла: она выпустила десять! “гигантов”. Анонсируя ее первую немецкую пластинку (вообще Мондрус поет свободно на пяти языках), пресса писала:

“Выдающийся голос с Востока!.. У нее черные волосы, большие миндалевидные глаза и изящная фигура. Это Лариса – девушка из холодного края, типичный образ из русской литературы от Толстого до Евтушенко. Воплощение русской души и одновременно символа Советского Союза сегодня.
Русская звезда эстрады пожертвовала всем, чтобы петь в Германии. У себя на родине она купалась в славе и зарабатывала до 2-х тысяч рублей в месяц при зарплате рабочего в 150 рублей. И тем не менее Лариса захотела на Запад. Совершенно без средств к существованию она с мужем прибыла в Федеративную республику. Ее единственный капитал – очаровательный голос, природный шарм и железная воля…”

За короткий период Мондрус, объездив с гастролями весь белый свет, достигла если не мирового, то уж точно – европейского уровня. В 1977 году ее имя вошло в известный на Западе справочник “Star szene 1977″ наряду с именами Э.Фицджеральд, Д.Руссоса, Ф.Синатры, Б.Стрейзанд, К.Готта и др.

http://1001material.ru/4707.html